К чему снится понтий пилат

Ложе было в полутьме, закрываемое от луны колонной, но от ступеней крыльца тянулась к постели лунная лента. И лишь только прокуратор потерял связь с тем, что было вокруг него в действительности, он немедленно тронулся по светящейся дороге и пошел по ней вверх прямо к луне. Он даже рассмеялся во сне от счастья, до того все сложилось прекрасно и неповторимо на прозрачной голубой дороге. Он шел в сопровождении Банги, а рядом с ним шел бродячий философ. Они спорили о чем-то очень сложном и важном, причем ни один из них не мог победить другого. Они ни в чем не сходились друг с другом, и от этого их спор был особенно интересен и нескончаем. Само собой разумеется, что сегодняшняя казнь оказалась чистейшим недоразумением – ведь вот же философ, выдумавший столь невероятно нелепую вещь вроде того, что все люди добрые, шел рядом, следовательно, он был жив. И, конечно, совершенно ужасно было бы даже помыслить о том, что такого человека можно казнить. Казни не было! Не было! Вот в чем прелесть этого путешествия вверх по лестнице луны.

Свободного времени было столько, сколько надобно, а гроза будет только к вечеру, и трусость, несомненно, один из самых страшных пороков. Так говорил Иешуа Га-Ноцри. Нет, философ, я тебе возражаю: это самый страшный порок.

Вот, например, не струсил же теперешний прокуратор Иудеи, а бывший трибун в легионе, тогда, в долине дев, когда яростные германцы чуть не загрызли Крысобоя-великана. Но, помилуйте меня, философ! Неужели вы, при вашем уме, допускаете мысль, что из-за человека, совершившего преступление против кесаря, погубит свою карьеру прокуратор Иудеи?

– Да, да, – стонал и всхлипывал во сне Пилат.

Разумеется, погубит. Утром бы еще не погубил, а теперь, ночью, взвесив все, согласен погубить. Он пойдет на все, чтобы спасти от казни решительно ни в чем не виноватого безумного мечтателя и врача!

– Мы теперь будем всегда вместе, – говорил ему во сне оборванный философ-бродяга, неизвестно каким образом вставший на дороге всадника с золотым копьем. – Раз один – то, значит, тут же и другой! Помянут меня, – сейчас же помянут и тебя! Меня – подкидыша, сына неизвестных родителей, и тебя – сына короля-звездочета и дочери мельника, красавицы Пилы.

– Да, уж ты не забудь, помяни меня, сына звездочета, – просил во сне Пилат. И, заручившись во сне кивком идущего рядом с ним нищего из Эн-Сарида, жестокий прокуратор Иудеи от радости плакал и смеялся во сне.

источник

В народе существует мнение, что сны могут указывать нам на то, что произойдет в будущем. Люди полагают, что вещи и события, которые мы видим во сне, сбудутся в дальнейшей нашей жизни.

Однако есть и противоположная точка зрения, которой придерживаются многие психологи. По их мнению, наши сны являются отголосками уже произошедших с нами событий.

Вспомним сон Понтия Пилата, в котором он разговаривает со спасенным Иешуа. В этом сне рядом с Пилатом находится собака Банга. Этот сон наполнен ощущением спокойствия. И присутствие Банги здесь не весьма символично, поскольку для Пилата его собака всегда был олицетворением покоя и защиты. Кроме того, Банга была, пожалуй, единственным существом, к которому Пилат испытывал чувство любви.

В “ершалаимских главах” романа большинство персонажей имеют евангельские корни. Однако пятый прокуратор Иудеи Понтий Пилат не вписывается полностью в евангельский образ. В то же время автор, говоря об Иешуа, проводит прямую параллель с Иисусом Христом. У них даже имена одинаковые, ведь в сирийском языке Иешуа и Иисус — это одно и то же.

Но вернемся ко сну Пилата. Здесь прокуратор производит впечатление абсолютно другого человека, он является противоположностью себе дневному. Именно во сне Пилат соглашается с мыслью Иешуа о том, что они теперь всегда будут вместе. Прокуратор во сне перестает испытывать отвращение, которое возникало у него по отношению ко всему, что было связано с учением Иисуса. Пусть автор и не говорит об этом открыто, но некоторые параллели, тем не менее, выстраиваются в сознании читателей.

Чтобы в этом убедиться, обратимся к символам, которые использует автор при описании сна Пилата. Итак, прокуратор выходит в колоннаду дворца, и первое, что он ощущает, это то, как к “запаху кожи и конвоя примешивается проклятая розовая струя”. Этот розовый запах как ничто другое ненавидел Пилат. Никакой другой запах, будь то дым из кентурий или запах коней, не вызывают у него такой ненависти и не причиняют столько страданий Пилату, как “жирный розовый дух”. Мало того, для Пилата почему-то запах роз стал ассоциироваться непременно с нехорошим днем.

Почему это происходит? Почему Понтий Пилат терпеть не может запах роз, в то время как большинство людей считают его приятным и используют как благовоние? Возможно, причина такого отношения к розам кроется в том, что они издавна считались символом Христа и христианства в целом. Так было и для Булгакова, и для всего его поколения. Ведь если вспомнить произведения того времени, то можно заметить, что, к примеру, у Блока в поэме “Двенадцать” тоже упоминаются розы, как христианский символ:

В белом венчике из роз –
Впереди – Иисус Христос.

И вот тут Понтий Пилат струсил. Пилат, человек, который считал трусость страшным пороком человечества, Пилат, не испугавшийся “в Долине Дев, когда яростные германцы чуть не загрызли Крысобоя-Великана”, он струсил сейчас. Почему? Булгаков дает свой ответ на этот вопрос.

Как известно, бедному человеку нечего терять, вот он и не боится ничего, что могло бы снова заставить его жить в нищете, ведь он уже беден, дальше некуда. Но стоит человеку обрести богатство, как сразу же в его душе поселяется страх того, что в один прекрасный момент он может все потерять и очутиться на улице. В подобной ситуации оказался и Понтий Пилат. Ведь когда произошла та история со спасением Крысобоя-Великана, то обычному трибуну в легионе Пилату было практически нечем рисковать. Но теперь Понтий Пилат уже не простой трибун, а пятый прокуратор Иудеи, и потерять власть для него – все равно, что лишиться жизни. Вот почему в реальной жизни Пилат никогда не сделает ничего, что могло погубить бы его карьеру.

Однако сон позволяет Пилату сделать то, на что он не мог решиться в жизни. Очень символичным является и тот момент, что пробуждает Понтия Пилата приход Афрания, который выступал в определенной степени прообразом Воланда-Сатаны.

Булгаков, заканчивая книгу, прощает Пилату его поступок. Его роль, как и роль Мастера, имеют большое значение в раскрытии философского смысла романа. И действительно, зачастую литературные критики оценивают сон Пилата, его прогулку по “лунной дороге” как высшую победу человека над самим собой.

Добро и зло в романе Булгакова сливаются воедино через образы Понтия Пилата и Иешуа, которые сквозь века продолжают свой спор. И Воланд выступает здесь как олицетворение единства этих двух начал.

Булгаков говорит о том, что и добро, и зло имеют свои корни в человеке, который, обладая свободой выбора, постоянно несет полную ответственность за все свои поступки в этой жизни.

Ошибка в тексте? Выдели её мышкой и нажми

Остались рефераты, курсовые, презентации? Поделись с нами — загрузи их здесь!

источник

Фигура Понтия Пилата – одна из самых неоднозначных в библейской истории.

С одной стороны, это человек, который, по сути, приговорил Сына Божьего к распятию.

С другой стороны, он всеми силами пытался и понять учение и Личность Христа, и помочь Его участи. Несколько раз предлагал он вместо Иисуса увести на распятие другого, а Христа простить в честь праздника Пасхи, по древнему обычаю. Но каждый раз толпа восклицала: «Распни Его!»

Картина Н. Н. Ге «Что есть истина?» не была поняла современниками художника. И только спустя время люди начали постигать глубокий смысл этой библейской фразы, сказанной в диалоге Иисуса и Пилата.

По сути, Пилат вел философский разговор с Иисусом. Он понял, что перед ним – умный Человек… но понял ли он, Кто именно Этот Человек?

Возможно, ему только почувствовалось, а понять до глубины души он не смог в силу черствости сердца? Или он все понял, но не смог пересилить толпы, хотя и имел власть?

Почему апостола Петра, в 1-ую же ночь после пленения Иисуса трижды от Него отрекшегося, всегда прощали и жалели, а к Понтию Пилату веками формировалось довольно неоднозначное отношение на грани порицания и ненависти?

Может быть, дело в том, что Петр всею душою был предан Иисусу и после отречения страдал от этого, плакал и просил прощения, а Пилат и вообще был воином (т. е. yбивaл людей), и после распятия не особо переживал, мировоззрения своего не изменил и проч.?

Не зря у Михаила Булгакова (которого можно отнести к художественным исследователям библейской истории) прокуратор Иудеи носит белый плащ не абы какой, а «с кровавым подбоем».

Впрочем, в «Мастере и Маргарите» Пилата простили. А вот как было в реальной истории?

Остроты ситуации добавляет супруга Понтия Пилата – Клавдия Прокула . В Библии сказано, что она прислала мужу записку перед судом Иисуса: «…не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него» (Мф. 27:19).

До наших дней дошло апокрифическое «Письмо Клавдии Прокулы к Фульвии», где супруга Пилата описывает подруге свою жизнь, особенно останавливаясь на привидевшемся ей сне. В видении к ней приходил Иисус, готовый судить людей. «Он отделял добрых от злых… говоря им громовым голосом: «Воздайте кровь, Которую Я пролил за вас!»»

Однако и сон жены не помог прокуратору. Он предпочел выйти из дела, символически умыв руки.

Апокрифическое Евангелие от Никодима утверждает, что в записке от жены к Пилату указывалось: «Ничем пред тобой (невиновен) Тот Праведный Муж, ибо я много за Него претерпела в эту ночь». Согласно этому же источнику, иудеи утверждали прокуратору, что этот сон был спровоцирован соблазном: «…соблазнитель… Смотри – в этот сон жену твою вверг».

Были и другие интерпретации от теологов разных времен и культур.

Так, Августин Блаженный, Иоанн Малала и Афанасий Великий были уверены, что жена прокуратора приняла христианство – разумеется, тайно. Поэтому ей был такой сон.

А вот в Средние века сновидение Клавдии Прокулы толковали так: ее испытывал и мучил нечистый.

В Новое время интерпретация сменилась на противоположную: начали считать, что в ночном видении ей явился Сам Христос.

Впрочем, были в Средневековье и другие оценки. Так, Феофилакт Болгарский отмечал ту особенность, что сон привиделся не самому прокуратору, но его супруге. Этот теолог считал, что сон был Свыше, однако не ради спасения Иисуса (то, чему было свершиться, должно было свершиться), а ради самой Клавдии. И не зря: ведь после этого сна она просила мужа смилостивиться над Арестованным.

Святитель Иннокентий Херсонский, российский епископ XIX в. и член Российской академии, считал, что этот сон показывал невиновность Иисуса и признание Его как добродетельного Праведника. Это было важно в том числе потому, что сама видевшая сон женщина в то время была язычницей.

Наш современник протоиерей Олег Стеняев указывает на такой нюанс перевода: важно понять, жена Пилата претерпела «от Него» или «за Него»? Если вдуматься в разницу, которую дает всего 1 маленькое слово («от» или «за»), становится ясно, насколько серьезно меняется смысл.

Кроме того, Олег Стеняев уточняет, что, судя по всему, Пилат привык с вопросами философского (религиозного. ) характера обращаться к жене. Вполне может быть, что супруга была принявшей новую веру (прозелиткой), и муж знал это либо догадывался об этом.

И, что интересно, жена человека, пославшего Христа на распятие, признана святой… Но об этом будет следующий мой пост.

источник